Внешняя политика Венесуэлы
Венесуэла является членом ООН и принимает инициативное участие в работе этой организации. Выступает за преобразование и улучшение Организации. Читать далее
Влияние США и России на внешнюю политику стран СНГ в контексте геоэкономической интеграции в Евразии
Статья будет интересна всем, кто интересуется геоэкономическими интеграционными процессами в Евразии. В статье описывается роль США и России во внешней и внутринациональной политике стран СНГ (Украины, Беларуси, Армении, Азербайджана, Грузии, Таджикистана, Молдовы и Казахстана), а также новые тенденции евразийских интеграционных процессов. Читать далее
Германская дипломатия
И в последующие месяцы пыталась соблазнить Японию обещанием предоставления ей по окончании войны свободы рук на Дальнем Востоке, втянув некоторых ее официальных представителей в интриги вокруг сепаратного мира. Так, в марте посланника Хиоки посетил представитель германского телеграфного агентства доктор Криге, развивавший перед собеседником уже знакомый тому «образ мыслей» кайзера51. Ту же приманку подбрасывал японцам через китайских «посредников» первый секретарь германской миссии в Пекине барон фон Мальтцан, уверяя, что после войны «Германия будет готова сблизиться с Японией, рассчитывая найти в ней союзника против России». Последнее, доносил Крупенский, представляется немцам тем более вероятным, что они убеждены в намерении Японии в ближайшем будущем порвать свои союзнические отношения с Англией, «не сочувствующей ее честолюбивым планам»52. Слова барона фон Мальтцана, заключал царский посланник, являются подтверждением того, что Германия «готова купить дружбу Японии ценой предоставления ей полной свободы действий на Дальнем Востоке, т. е. прежде всего в самом Китае». Это указывало так же «на двойную игру Германии и на лживость ее уверений в дружбе к Китаю», ибо здесь явственно обнаруживалось стремление германской дипломатии еще больше обострить японокитайские отношения, подогреть противоречия держав Антанты на Дальнем Читать далее
Пафос выступления меньшевистского лидера
Весь, как и зачитанного им заявления своей фракции, свелся к подталкиванию «Прогрессивного блока» и его вожаков к более настойчивым домогательствам власти, к получению ими министерских портфелей, к передаче внешней политики в руки «народного представительства», состоявшего почти сплошь из ставленников помещичьих и буржуазных кругов. Российская самодержавная бюрократия давно вела страну к разрухе и разложению, стремилась и стремится использовать большую войну для восстановления в России стародавних порядков, к тому, чтобы вернуть ее в семнадцатый век. Чхеидзе говорил о тех же недугах экономики страны, что и другие ораторы: о продовольственном и топливном голоде, расстройстве транспорта, отсутствии разветвленной сети железных дорог и подъездных путей к ним, слабом оборудовании заводов и фабрик, плачевном состоянии финансов и т.д., подчеркивал, что все это усиливает опасность военного поражения страны.
Штюрмер
Он высказывался также в пользу сотрудничества правительства с общественными организациями и учреждениями, признавая на словах несомненную плодотворность их деятельности «не только в жизни местной, но и общегосударственной». Стремясь снискать расположение цензовой России, царский гофмейстер лицемерно заявлял: «Я искренно верю, что и общественные, и правительственные учреждения одинаково работают на пользу государства». Конечно, заигрывал Штюрмер с либералами, в деятельности общественных учреждений имеются и «серьезные недостатки», на которые он «не закрывает глаза». Но не в этом суть, не они решают дело — «ценно сотрудничество общественных сил». Само собой разумеется, что речь шла не о рабочих организациях. Николай II устами главы своего кабинета пытался заигрывать с буржуазной общественностью. Касаясь предстоящей практической деятельности правительства и признавая на словах реальную возможность «плодотворной работы по осуществлению стоящих на очереди преобразований», Штюрмер категорически заявил, что «теперь, конечно, не время для разрешения многогранных и сложных проблем мирного уклада государственной жизни России». Вниманию законодательных учреждений будет предложено лишь то, «что в той или иной мере связано с достижением нашей главной цели — с организацией победы». Это почти дословно повторяло то, что было сказано Горемыкиным на летней (1915 г.) сессии Государственной Читать далее
«Вступительные слова» нового премьера
Это писала газета, «являются лучшим противодействием подпольным слухам о сепаратных соглашениях, о сведении „на нет" великой борьбы, которые, распространяясь из несомненно враждебных правительству источников, периодически смущают население и вызывают некоторое совсем несвоевременное разочарование и утомление»9. Весь тыл, вся Россия должны быть увлечены «не мелкими эгоистическими стремлениями, будничными счетами и заботами о своих правах, а исполнением своих обязанностей». И правительство, и народ должны быть объединены на общем лозунге: «Все для войны!». Превыше всего — достижение победы над внешним врагом, и только потом «разрешение многогранных и сложных проблем мирной жизни»10.
Те же идеи развивал в январские дни 1916 г. другой рупор крайних правых — «Голос Руси»’1. Газета требовала смотреть на стоящие перед страной задачи через призму не «узкой партийности», а общегосударственных интересов (в ее, разумеется, представлении) и не акцентировать внимание на том, к какой политической группировке принадлежит новый глава кабинета (к правым или крайним правым), не акцентировать внимание на том, что его мировоззрение сложилось во времена Сипягина и Плеве, о чем писали органы либеральной печати. Не следует «нажимать» и на то, что предстоящая деятельность Штюрмера в качестве председателя совета министров будет Читать далее
Изложенная премьером правительственная программа
В области внешней политики была дополнена и развита в пространной речи министра иностранных дел С. Д. Сазонова. Но прежде него выступили военный и морской министры А. А. Поливанов и И. К. Григорович, обрисовавшие военную обстановку, состояние вооруженных сил России и ее союзников, степень их боевой готовности и возможности выполнения поставленных перед ними задач. Министры ратовали за доведение войны до решительной победы (цитируя вслед за главой кабинета новогодний приказ царя по армии и флоту), победы, без которой Россия не сможет отстоять своей самостоятельности во внешней и внутренней политике. Обстановка на фронтах, информировал Поливанов, изменилась к лучшему. Продвижение врага остановлено, русские войска прочно стоят на своих позициях от Балтийского моря до Черного и готовятся к выполнению более широких боевых задач. Все армии на всех фронтах «с избытком» пополнились молодым составом, «выдержанным в запасных частях… твердо и горячо верят в победу, имея за собой в России обильный людской запас», будучи уверенными, что и приток боевых средств будет неуклонно возрастать.
Отношения с Японией
На первом плане здесь стояли, каковые, по оценке Сазонова, развивались в благоприятном для обеих сторон направлении, русская дипломатия добивалась заключения формального союзного договора с Японией. Наш восточный сосед и друг, заявил он, и после одержанных побед57 продолжает участвовать в войне, оказывая содействие общему делу союзников, в том числе России, «в размерах и формах, весьма для нас ценных»58. Лестная оценка содействию Японии русскому флоту была дана и в выступлении морского министра
Григоровича, отметившего, что дальневосточная союзница «оказала и продолжает оказывать нам ряд весьма существенных услуг».
Важнейшей в данный момент представлялась приверженность японского правительства планам держав Антанты довести войну с Германским блоком до победного завершения, подтвержденная 6 сентября 1915 г. обменом нот с Россией, Францией и Англией, в которых оно присоединилось к обязательству не заключать отдельного мира с врагом иначе, как по взаимному согласию. Вообще же, заметил Сазонов, с точки зрения русско-японских отношений мировая война «оказалась живительной. Она рассеяла последние остатки былых предубеждений, и отныне перед обеими странами открыта широкая возможность, которая осуществится в более тесном согласовании своих Читать далее
Царизм
Другая точка зрения, диаметрально противоположная первой, состоит в том, что неизменно следовал курсом продолжения войны до победного конца, руководствуясь соображениями как внутреннего, так и внешнеполитического порядка16. Нельзя не отметить, что аргументация сторонников этого взгляда не во всем одинакова: имеются расхождения, подчас существенные, особенно в отношении того, что было определяющим в приверженности царйзма этому курсу, какие мотивы удерживали его в войне против австро-германской коалиции и реальны ли были возможности к перемене военно-политической ориентации.
Еще одна точка зрения в вопросе об отношении царизма к войне, сформулированная А. В. Игнатьевым (а ранее Э. Б. Генкиной)17, сводится к тому, что накануне Февральской революции царизм «испытывал серьезные колебания в целесообразности ее продолжения». Автор поясняет, что представляло эту колебательную линию во внешней политике не официальное правительство в лице глав министерств и ведомств, а закулисное — придворная камарилья и ее ставленники, придворные круги13. Убедительных доказательств в пользу данной версии не приведено. Не подкреплено пока фактическим материалом и утверждение о том, что тенденция к заключению сепаратного мира с Германией имела место «в некоторых правительственных кругах и царском окружении»19. Совершенно ясно, что без правильного, Читать далее
Отношениям с «невоюющими», нейтральными государствами
Значительное внимание в выступлении министра иностранных дел было уделено. В этом разделе он остановился прежде всего на отношениях со странами Северной Европы, в первую очередь со Швецией, имевшей важное стратегическое значение для обеих враждующих группировок. Немаловажными были и ее экономические связи с воевавшими державами, в особенности для Германии, как, впрочем, и для России. Напомнив о своих неоднократных заявлениях на заседаниях Государственной думы и в беседах с представителями прессы о том, что по отношению к Швеции у России «нет иных чувств, кроме самого искреннего доброжелательства» и стремления поддерживать с нею тесные добрососедские отношения, Сазонов с сожалением указал на то, что по ту сторону Ботнического залива есть еще люди, которые в силу «вкоренившихся предрассудков» и под влиянием происков врага относятся к России с недоверием и предубеждением. Между тем всякому должно быть ясно, что Россия и Швеция «самой природой предназначены для мирных взаимоотношений на почве обоюдных экономических интересов и повод к вооруженному столкновению между ними может быть создан только искусственно51. Россия, сказал он, не ищет никаких территориальных приращений за счет своих северных соседей. Скандинавский Читать далее
Свежие комментарии