Политика России

Еще, просвещал курский помещик, которые были «не глупее представителей шести думских фракций», упразд­няли на время войн свою республику и назначали диктаторов. Везде умные народы вводили на время войны диктаторскую власть, а вы хотите существующую законную самодержавную власть превратить в народовластие во время ужаснейшей войны, когда вражеские войска занимают 15 губерний92.

Парадокс этой безудержной апологетики самодержавия сос­тоял, помимо всего прочего, еще и в том, что Николай II отли­чался, по общему признанию, крайним безволием и был совершен­но неспособен обеспечить твердое руководство страной и армией. Однако политических ретроградов это не смущало. В подкрепление своей аргументации оратор счел не лишним сослаться и на «авто­ритет» лидера октябристов А. И. Гучкова, который в бытность свою председателем III Государственной думы столь же рьяно доказывал необходимость для России сохранения сильной царской власти, исходя из «исторических и политических условий», в кото­рых находилась тогда царская империя, и с учетом стоявших перед ней «мировых задач» и «сложности внутренней жизни». Поэтому, объяснял в ту пору Гучков (1907 г.), октябристы «всеми силами боролись против лозунга парламентаризма». Тем более обоснованной представлялась крайним реакционерам неприми­римость к каким-либо переменам в новой, несравненно более сложной ситуации. «Это, гг., не слова черносотенца Маркова 2, а слова идола октябристов Гучкова»93,— изощрялся Н. Е. Мар­ков.