Политика России

По сути, это был перепев того, что признавало само прави­тельство. Еще на летней (1915 г.) Горемыкин призывал настраиваться на длительную и упорную борьбу, декларируя вместе с тем, что в конечном итоге победа будет на стороне России и ее союзников, даже если бы русской армии пришлось отступить до Волги и Камы74.

Как и на летней 1915 г. сессии, острая перепалка разгорелась по вопросу о том, почему Россия встретила войну недостаточно под­готовленной и кто в этом повинен. Либералы обвиняли прави­тельство, крайне правые — либералов, прежде всего кадетов. Это они, заседая в соответствующих комиссиях, урезали военные кре­диты и срывали осуществление военных программ. Да и не одна Россия оказалась в таком положении: слабо подготовленными вступили в войну и ее союзницы — Англия и Франция, и только необычная самоотверженность и доблесть русских войск «спасла в самом начале кампании англо-франко-бельгийские армии от окончательного разгрома… хотя, конечно, ценой очень больших жертв»75.

Одной из причин неподготовленности России и ее основных союзниц к войне, уверял Левашов, явилось также неверное пред­ставление об истинной мощи противника. Других объяснений в арсенале консерваторов не находилось76. Во всяком случае, они старательно подчеркивали, что, несмотря на известные просчеты в военной подготовке, вражеские планы все же удалось сорвать, «превратив задуманное неприятельскими стратегами моменталь­ное завоевание Франции в длительную, затяжную позиционную войну», позволившую державам Согласия создать новые воинские формирования, значительно увеличить свои военные запасы и упорядочить дело их пополнения77. Сходной аргументацией пользо­вался и Марков 2-й, доказывавшей, что не только Россия и ее

союзники, но и сама зачинщица войны — Германия — оказалась неподготовленной, так как очень скоро израсходовала весь свой боезапас, рассчитанный на быстротечную победоносную кампанию78.